И вот что принесла нам практика: в Луневские угодья было выделено всего лишь шестьдесят путевок, в соответствии с наличными гектарами. О том, что их начали выдавать, я узнал случайно и галопом побежал в инспекцию. Мой зять со своим сыном меня опередили: когда я подошел, они уже курили на крыльце. Зять получил, как он подсмотрел из ведомости, тридцать восьмую путевку, а его сын – тридцать седьмую. Я зашел через три-четыре минуты после того, как они их получили. Очереди никакой не было, поскольку путевки стали выдавать, что называется, «без объявления войны». После зятя и сына никто путевки не получал – они же на крыльце курили и видели, что никто не заходил. Господин Анфимов в своем интервью призывал охотников жаловаться на саботажников, которые безпричинно отказывают охотнику в выдаче путевок. Вот я теперь ему на его же службу и жалуюсь: мне отказали в выдаче путевки, хоть я и заплатил 400 рублей малопонятного налога. Было сказано, что в Луневские угодья путевки все выданы. К сожалению, я узнал про нумерацию в ведомости уже потом, когда вечером пришел поплакаться родственникам о том, что мне не досталось путевки. А что бы это изменило, знай я сразу, что мне в глаза врут? Ну, поймал бы я их за руку на этом вранье, так они бы закурковали тогда не двадцать две путевки, а двадцать одну: следующему соискателю они бы опять соврали, что путевок больше нет.
А теперь разберем вариант, если бы я эту путевку получил. Сам я–«варяг», что называется. Живу в другом регионе и выбираюсь на охоту с друзьями молодости – земляками раз в несколько лет. Последний раз был в 2005 году. Взял бы я сезонную бумагу, и лишил бы кого-то возможности на целый сезон там охотиться: ведь я бы числился весь сезон, как занимающий площадь охотничьих угодий. Так бы и было: разовых-то путёвок нет. И любой охотник знает двух-трех дедков-пенсионеров, которые только на открытие и выбираются. Они тоже кого-то охоты лишат.
Вот собралась вся наша компания, которая сложилась еще в начале восьмидесятых. Из восьми человек путевка только у одного моего зятя. Сын его девятым в нашей компании стал, и я бы с ним первый раз на охоте оказался. Еще у одного нашего приятеля два сына подросли и стали охотниками. Они, соответственно, стали десятым и одиннадцатым номерами в нашей команде. Всего получается на одиннадцать человек две путевки. На общем собрании решили, что раз все заплатили по четыреста рублей, то вот с этими квитками вместо путевок все и пойдём.
, что и пошли. Только охоту из-за жары перенесли, а у меня отпуск закончился, и я открытия не дождался. С восьмидесятых годов рядом с нами всегда располагалась еще одна компания. В ней пятеро охотников. Они чуть старше нас, и в 2005 году с ними трое сыновей уже охотились. Мы с этой компанией дружим. Мой зять, когда путевку брал, долго прилаживал очки на носу, чтобы расписаться, а сам пробежался глазами по ведомости в поисках знакомых фамилий. Таких он в бумаге не нашел, но зато разглядел номера своих с сыном путевок. Вряд ли, я думаю, наши соседи по болоту вошли в число двадцати двух блатных, которым охотинспекция зарезервировала за наш счет путевки. Скорее всего, наши соседи могли на своем общем собрании принять такое же решение, как и мы: идти на болото с квитанциями, раз путевок нет. Вот так, братцы, из нас делают браконьеров.
Опубликовано в: «Российская Охотничья Газета»
ОХОТА И РЫБАЛКА